| ВЫШКА
№19 от 18 мая 2001 года |
|
• Властелины подводного царства
На
месторождении “Гюнешли” на глубине моря 108 — 113 метров восстановлен подводный
нефтепровод между платформами № 3 и № 4 протяженностью 2300 метров. Он был
построен и выведен в море в 1986 году. Однако, когда его доставили на место
укладки, начался шторм. Строители успели закрепить только один его конец
на платформе № 4, второй, который пытались удержать на платформе № 3, сорвался
в воду вместе со стояком и, уйдя на дно, затерялся внутри нижних конструкций
платформы. Прошло 15 лет. Мысль о том, что под 113-метровой толщей воды
лежит бездействующая дорогостоящая транспортная линия (по нынешним ценам
ее стоимость превышает 2,5 миллиарда манатов), не давала покоя генеральному
директору ПО по добыче нефти и газа на море Рахману Гурбанову. Этот трубопровод
должен был снять напряжение в межпромысловой транспортной сети, снизить
давление на устьях скважин, а значит, обеспечить значительный рост дебитов
и способствовать стабилизации добычи нефти на месторождении “Гюнешли”.
Руководством ПО было принято решение поднять и отремонтировать
бездействующий трубопровод. К выполнению задания были привлечены специалисты
самого объединения, института “Гипроморнефтегаз”, треста “Каспморнефтегазстрой”,
Каспнефтефлота и Каспийского управления водолазных и аварийно-спасательных работ
(КУВАСР).
Азербайджанские водолазы-глубоководники, то есть акванавты,
давно освоили глубины моря 110 — 150 метров. Раньше они делали по 8 — 10 глубоководных
спусков ежегодно. Поэтому неслучайно Азербайджан предлагал свои услуги на участие
в обследовании российской подводной лодки “Курск”, по внешним размерам сравнимой
с 6-этажным домом с 12 подъездами, которая затонула в Баренцевом море на глубине
107 метров. Но ответа с приглашением не последовало. Раньше наше водолазное
управление (ныне КУВАСР) было лучшим в Союзе.
Собранность, воинскую дисциплину продемонстрировали азербайджанские
водолазы, когда в полном снаряжении прибыли в Новороссийск для участия в спасательных
операциях на затонувшем пассажирском теплоходе “Адмирал Нахимов” и сразу спустились
под воду, в то время как другие ждали прибытия экипировки.
В 1956 году в Баку они установили мировой рекорд, спустившись
на глубину 300 метров. И только через шесть лет такой же результат был достигнут
шведским акванавтом Гансом Кеплером.
Сегодня водолазы работают не для рекордов, а на экономику страны
— для выполнения планов по стабилизации и наращиванию добычи нефти на морских
промыслах. Без участия иностранцев они выполняют сложные заказы ГНКАР по подводно-техническим
и аварийно-спасательным работам, и в первую очередь на эстакадах, трубопроводах,
платформах, на сооружении каждого морского объекта. Наши специалисты привлекаются
к контрактным работам, имеют высокий рейтинг среди зарубежных компаний.
Но вернемся к 12-дюймовому трубопроводу, затерявшемуся под морской
стационарной платформой № 3. Его надо было отыскать, как иголку в стоге сена.
На разведку спустили необитаемый подводный аппарат наблюдательного класса “Си
Хоук” (“морская сова”), который может посылать на поверхность точную информацию
с больших глубин моря. Его “глаза” — цветная телекамера, которая видит и снимает
на пленку все. Вместе с тем он оснащен системой приборов, способных определить
координаты предмета, находящегося на дне, дать его цветное изображение, а также
картину прилегающей территории, то есть аппарат показывает будущее место работы
водолазов.
Пилоты наблюдательного аппарата инженеры-электронщики Азер Алиев
и Джамиль Исмайлов, работая на поверхности, виртуозно выполнили поставленную
задачу. “Морская сова” под их управлением двигалась плавно и дала исчерпывающие
данные для планирования действий водолазов под 113-метровой толщей воды.
Видеосъемка показала, что конец трубопровода зажат внутри стальных
переплетений платформы, и к тому же на нем лежит мощный действующий 20-дюймовый
нефтепровод, а рядом проходит еще один 12-дюймовый действующий трубопровод,
построенные в последующие годы.
На дне все трубы кажутся одинаковыми, и тут важно было найти
именно ту, которую требуется отрезать и поднять на поверхность. Для этого заказчик
— НГДУ “28 Мая” — закачал газ в тот конец трубы, который находится на платформе
№ 4, а из оборванной части пошли пузырьки. Так специалисты вычислили нужную
линию.
Работы проводились с инженерно-геологического судна “Али Амиров”,
которое является носителем глубоководного водолазного комплекса (ГВК), насыщенного
современными приборами. Недаром специалисты сравнивают его с ЦУПом в космонавтике.
26 апреля создали рабочую комиссию на судне, в состав которой
вошли руководители спуска Абульфаз Насиров, Александр Липин, Сергей Волков,
а также водолазы Юрий Митин и Лев Клеев.
Акванавты прошли предпусковое медицинское обследование. Из восьми
человек врачи дали допуск четверым. Это — братья Юрий и Вадим Одинец, Михаил
Дубовицкий и Вагиф Шарбатов. 30 апреля они были помещены в барокамеру на компрессию.
В течение нескольких суток давление в камере повышалось до уровня, при котором
акванавтам предстояло работать на морском дне. Также круглосуточно, сменяя друг
друга, у медицинских приборов дежурили врачи Рафик Агаев и Фарид Садыхбеков
— следили за состоянием здоровья глубоководников, качеством дыхательной смеси,
температурой среды, за подаваемой через шлюз пищей.
Ученые говорят, что работать под водой труднее, чем в космосе,
ибо в небе нет того мощного давления, которое создает морская толща. К тому
же космонавт устремлен к солнцу и свету, а под 100-метровой толщей воды вечная
адова тьма.
Через несколько дней водолазы перешли в колокол. Отшлюзовавшись
от глубоководного комплекса, он стал погружаться на дно. На высоте полутора
метров от грунта была выпущена первая пара акванавтов и рабочие инструменты.
Колокол встал точно к месту работы — в 8 метрах от трубы, ибо отдалиться от
него можно лишь на 25 метров — длину жизнеобеспечивающих шлангов. Водолазам
предстояло отрезать трубу ниже той ее части, на которой лежал действующий нефтепровод,
завести трос, спущенный с мощной баржи “Нефтегаз-8”, сделать на трубе двойную
петлю, закрепить ее хомутом, который тоже предстояло надеть, чтобы трос не ускользнул
при подъеме. Кроме того, при обследовании в 15 точках были обнаружены оборванные
концы старых толстых 45-миллиметровых тросов. Их тоже решили срезать, чтобы
при подъеме не зацепиться за действующий нефтепровод. На видеокассете запечатлены
кадры, показывающие, как Юрий Одинец, сидя верхом на трубе, — а это самое удобное
положение, ибо труба лежала не на грунте, а провисала на уровне полутора метров
— провел скоростную резку инструментом типа “Лагунда”. Далее отрезали саму трубу
с помощью гидравлической машины “Централь-1”. Впервые использовали электрокислородную
резку, технологию, отработанную на средних глубинах. Тем самым сэкономили время
пребывания людей под водой. Трубу остропили и подготовили к подъему.
В дальнейшем в процесс включились строители треста “Каспморнефтегазстрой”
во главе с управляющим Ровнагом Абдуллаевым.
— В операции по подъему участвовали крупные суда Каспийского
нефтяного флота — два мощных буксировщика типа “Нефтегаз”, два стотонных крана:
“Ширван-2” и “Вагиф Джафаров”, — отметил он. — Все эти гиганты стояли борт к
борту к “Али Амирову” у платформы № 3. “Нефтегаз-8” своей лебедкой поднял трубу
до глубины 14 метров, затем с помощью водолазных судов средних глубин “Авиор”
и “Орион-25” передал ее на плавучий кран “Ширван-2”. С его палубы стали наращивать
ее на 170 метров — вместо той части, что была отрезана под водой. Усиленные
бригады сварщиков Шаина Азимова и Имрана Асланова работали под контролем главного
инженера СМУ-3 Рафика Кулиева, начальников участков Джаваншира Гаибова и Асифа
Асланова. Специалисты волновались: большая глубина создавала большой угол изгиба
трубы — она могла сломаться. Погода менялась несколько раз. Но люди работали
круглые сутки без остановки, экипажи судов создали для этого все условия.
За сутки удлинили трубу на 170 метров согласно проекту и передали
конец на платформу № 3 для обвязки и испытания.
7 мая операция завершилась благополучно, благодаря четко спланированной
работе водолазов.
Но еще шесть дней акванавты находились в барокамере на декомпрессии
и только в ночь на 13 мая сошли на берег. Я встретилась с ними в кают-компании
на борту “Али Амирова”. Молодые, веселые, остроумные, они были в хорошем настроении,
рассказали о себе. 40-летний Юрий Одинец, старший из двух братьев, работает
водолазом 19 лет, после службы на Балтфлоте, из них 3 года — глубоководником.
— Какие книги вы брали с собой в барокамеру? — спросила я Юрия.
— Ирвинга Стоуна о жизни Микеланджело, а также журналы и газету
“Вышка”, — ответил водолаз.
Младшему брату, Вадиму Одинцу, 36 лет, 15 из них он работает
водолазом.
— Самые запоминающиеся спуски были в холодном Баренцевом море
в тяжелой трехболтовке на глубину 10, 20, 60 метров, где льдины били нас по
спине, — говорит он.
— Я тоже пришел в эту службу по призванию, как и мой старший
брат Юрий Митин, — рассказывает Михаил Дубовицкий. — Мы сводные братья, я с
детства им восхищаюсь и поступаю, как он. Закончил водолазную школу в Новороссийске,
на II класс сдавал экзамен в Мурманске, на I класс — в Ленинграде, где учился
у самого Владимира Смолина, одного из основоположников глубоководных погружений,
врача по специальности, а также у капитана I ранга Виктора Вишнякова, испытателя
водолазной техники — оба они начинали работать на Каспии. Теперь мы в Баку создаем
подобную школу.
Поинтересовалась у водолаза первого класса Вагифа Шарбатова,
как выглядят глубины Каспия.
— Тут никакой экзотики нет. Воды Каспия самые мутные в мире.
Видимость от полутора метров до 30 сантиметров, а на Балтике — 10 метров. На
глубине 50 метров темно и днем, и ночью. И вода у нас холодная +3 — +4 градуса
зимой и летом. Но мы свой родной Каспий любим и на теплые воды не променяем.
Водолазы дали высокую оценку работе Намика Гамбарова, недавно
назначенного капитаном судна “Али Амиров”. Он обеспечил устойчивую стоянку и
точную работу глубоководного комплекса.
После возвращения на берег глубоководники проходят курс лечебной
рекомпрессии и реабилитации в больнице нефтяников. Здесь их ждали заместитель
главного врача хирург экстремальной медицины, одновременно врач-физиолог Шахсувар
Сулейманов и заведующий отделением гипербарической оксигинации Гюндуз Гусейнов.
— Акванавтов серьезно обследуем до спуска и после, — рассказывает
доктор Сулейманов. — Ведь на глубине 112 метров человек испытывает давление
11 атмосфер. Уточняем, какие появились изменения в его организме, назначаем
восстановительный курс. Если они провели под водой 10 дней, то реабилитация
идет 20 дней.
В республике и на всем Каспии нет гипербарических центров, подобных
нашему. У нас две чисто водолазные барокамеры, оснащенные современными датчиками
и приборами, есть камера для переноса больных и все необходимое для обследования
и лечения водолазов. Могу сказать, что у нас не бывает случаев профессиональных
заболеваний, и это благодаря тому, что здоровье водолазов находится на постоянном
контроле, вовремя проводятся профилактические мероприятия.
Шесть наших врачей — Гюндуз Гусейнов, Рафик Агаев, Фарид Садыхбеков,
Мамед Годжаев, Санан Керимов и я прошли 8-месячную специализацию по подводной
медицине в Ленинградском специальном медицинском институте. Наши врачи, как
и водолазы, работают вахтовым методом на всех водолазных участках и спецсудах.
Это перспективная стратегическая работа, поэтому на базе отделения больницы
нефтяников мы создаем Прикаспийский региональный бароцентр, где хотим открыть
научную лабораторию по разработке новых режимов рекомпрессии. Наши врачи занимаются
научной работой по развитию гипербарической физиологии. И главный врач больницы
хирург-уролог Фахреддин Джафаров оказывает большую поддержку созданию такого
центра.
А руководство КУВАСР создает школу водолазов. И это очень конструктивное
решение, ведь таких специалистов, как в Азербайджане, нет ни в одном постсоветском
нефтедобывающем государстве. А без водолазов невозможно наладить добычу нефти
из-под морского дна. Водолазные работы очень дорогие. К примеру, за подводную
инспекцию платформы “Чираг-1” консорциум заплатил около 5 млн. долларов. Вот
почему ГНКАР так дорожит своей “водолазной независимостью”, кадрами профессионалов.
В начале 80-х годов после ввода в эксплуатацию глубоководного
месторождения “Гюнешли” дальновидный и мудрый Нефтчи Курбан обратился с просьбой
в Министерство Военно-морского флота Союза выделить водолазных специалистов,
технику и снаряжение для работы на глубоководных площадях, так как военно-морское
ведомство было монополистом под водой. Военные никогда и не в чем не отказывали
нефтяникам. Помогли и тогда и техникой, и снаряжением. С Балтфлота в Баку был
направлен капитан первого ранга Петр Петрович Гуртовенко. Флагманский водолазный
специалист с большим практическим опытом: он провел под водой 5350 часов. И
одним из экстремальных был его спуск в Рижском морском порту, где была обнаружена
500-килограммовая бомба, лежавшая на дне со времен войны. Ему пришлось подводить
стропы под ржавый, затянутый илом корпус фугаса. Бомба была поднята и взорвана
в безопасном месте. Водолазы — героические люди, у них героические биографии.
Петр Петрович продолжает очень эффективно руководить отделом водолазных работ
в ПО. За два десятилетия выросли специалисты международного класса. Главный
инженер КУВАСР Фахреддин Бунятов создал водолазную службу во Вьетнаме на морском
месторождении “Белый тигр” и 4 года успешно руководил ею.
“Абульфаз Насиров, начальник по спускам, грамотный, один из
редких людей, кто разбирается в этом деле. Он проявил себя как человек, умеющий
принимать решения в сложных ситуациях. Я буду рад увидеть его снова в моей команде”,
— так написал Ален Тимен, начальник водолазных работ на крановом судне “Азербайджан”.
Фахраддин Кулиев, начальник глубоководного водолазного комплекса
на судне “Али Амиров”, — инженер-электронщик. Это он автор идеи монтажа видеокамеры
на скафандрах водолазов, и теперь все, что они делают под водой, можно увидеть
на экране пульта управления.
Безусловно, опытные водолазы — это золотой фонд ГНКАР. Руководит
КУВАСР талантливый специалист Агалар Ибрагимов, по профессии инженер-судоводитель.
Он начинал путь простым матросом на крановом судне “Кероглу”. Возил трубы и
участвовал в установке первой стационарной платформы на месторождении “Белый
тигр” во Вьетнаме, работал за рубежом в качестве боцмана, а потом стал капитаном
мощного судна-снабженца “Нефтегаз-62”, которое перевозило грузы в Северном море
для английской нефтяной компании.
А. Ибрагимова выдвинули руководителем КУВАСР пять лет назад,
когда дела были плохи. Под его руководством управление вернуло свою былую славу
и сегодня может конкурировать с хорошо налаженной водолазной компанией, которая
работает на уникальных судах, выполняет сложные заказы. Опыту профессионалов
нет цены, и создание собственной учебной водолазной школы — дело перспективное
и патриотическое.