• Это интересно

О ЧЕМ РАССКАЗАЛ УЗОР КОВРА?

Орнаментальное убранство ковра таит в себе немало загадок об этнографическом прошлом, навсегда закодированных умелыми руками ткачих.

Крупнейший специалист по коврам, прекрасный знаток этнографии, народный художник Лятиф Керимов смог разглядеть в орнаментальной срединной кайме ковра первой половины ХIХ века «Герадиль»то, что в нем зашифровали ткачихи. В оставленном в наследство нам многотомном труде «Ковры Азербайджана» Лятиф Керимов отмечал, что в ковре «Герадиль» как бы передается рассказ ткачих об их тяжелой, порой трагической жизни.

В одном из томов, где он рассматривает ковры Бакинской группы Губа — Ширванского типа, Л. Керимов пишет: «Если рассмотреть раппорт срединной каймы «Гую хашийе» ковра «Герадиль» и элементы, составляющие основу его декора, то можно обнаружить их сходство с инструментами для рытья колодца и доставания из него воды. Крестообразный элемент срединной каймы с округленными головками изображает его «Чарх» — колесо, квадрат в центре — «Гую», то есть колодец, находящийся чуть ниже элемент формы трапеции обозначает «дол» — кожаное ведро, еще ниже череп с глазницами (элемент келлябаши) символизирует колодезник, а толстая линия между ними — обозначает «бураз» — веревку.

Две птицы, сидящие на верхней части колеса, являются символическим изображением воды на всем Ближнем Востоке, в том числе и Азербайджане. Вполне возможно, что ковроткачиха, создавшая композицию этой каймы, хотела изобразить сову, в знак траура по сыну, мужу, возлюбленному, погибшему в нефтяной скважине старого Баку».

Дело в том, что рытье нефтяных колодцев было сопряжено с большим риском для жизни колодезников. Многие рабочие отказывались от работы на глубине, опасаясь газового нефтяного фонтана, но иногда соглашались спускаться в скважину при условии, если им заплатят вперед. В этом случае рабочий прежде чем спуститься в колодец заворачивал деньги в платок, который привязывал к голове и прощался со своими товарищами.

Эта трагическая судьба колодезника, связанная с селением Герадиль, что в 20 километрах севернее Баку, и отражена в расшифрованном Лятифом Керимовым ковре. Село расположено на склоне верхней террасы Абшерона, а к равнинной прибрежной полосе спускались сады и огороды сельчан. Чтобы попасть в эту деревню из Баку, необходимо проехать через Бинагади — район древних нефтяных колодцев, из которых добывалась нефть еще в средние века, в настоящее время часть из них засыпана, а один до сих пор существует. Они стали местом обитания диких голубей. Видимо, среди жителей села Герадиль было немало специалистов-колодезников, которые рыли колодцы для воды и добычи нефти.

Вообще, специальность колодезника была весьма почетна на Абшероне. Здесь нет рек и речушек, и потому высоко ценилась вода. По всему Абшерону еще сохранились овданы, колодцы, а в Баку — кягризная система, обеспечивавшая город водой. Ее развозили водовозы в бурдюках, а сельчане из Мардакяна, Пиршаги, Новханы, Зиря пользовались в основном колодезной водой. И потому рытье водяных колодцев, как и нефтяных, в те времена было очень распространенным ремеслом. Существовали несложные инструменты для этих работ.

На Абшероне колодцы рыли и добывали из них воду, пользуясь при этом тремя очень простыми инструментами: колесом — оно делалось из девяти кусков дерева, черпалкой, изготовленной из бычьей или коровьей кожи с железным ободком, и «буразом» — веревкой из конопли. Один колодезник, сидевший наверху за колесом, опускал черпалку в колодец при помощи колеса, второй, сидевший в колодце, наполнял черпаком землю, которую вытаскивал на поверхность с помощью того же колеса. В колесо впрягались лошадь или осел. Таким образом рыли и нефтяные скважины на бакинских нефтяных промыслах в недалеком прошлом. Вот какую историю поведал удивительно красивый орнамент ковра «Герадиль».

Виктор КВАЧИДЗЕ.

На снимках: колесное приспособление для подъема нефти; рабочий-нефтяник: ковер «Герадиль».