• Баку и бакинцы

ЧТО-ТО С ПАМЯТЬЮ МОЕЙ СТАЛО...

Нас всего несколько человек в небольшом городке на местном севере, который намного южнее нашего бывшего юга. Но что-то притягивает друг к другу людей, объединенных некой общностью. Мы — бакинцы. «А помнишь?..» — наиболее расхожее начало каждой из бесед. Габи чаще всего вспоминается производственная суета конца квартала на Сумгайытском трубопрокатном, где он работал коммерческим директором. Специально не называю фамилий — в Израиле это правило действует с семидесятых годов. Лев (здесь он — Арье) до сей поры полон мыслями о делах в возглавляемой им когда-то лаборатории Института космических исследований. Владимир и Сара — металлурги, тоже из Сумгайыта — убеждены, что бакинская хурма куда ароматнее здешней.

У меня думы прозаичнее. Хотя правильнее было бы назвать их ретро-праздничными. Раннее утро. Канун первомая. Это не ностальгия по советским временам, им нет возврата. И не надо! Но в старых уже (надо признать) жилах вдруг убыстряется поток крови и вспоминаются начертанные когда-то моей рукой строки:

Каспий спит, и в ритм дыханью

Изумрудной чистотой

Бьет волна. Верхушки зданий

Луч окрасил золотой.

Бесконечными рядами

На столбах цветет кумач:

Ввысь стремится вместе с нами,

Рвется, бьется, мчится вскачь!

Часы показывают пять утра. На столе дымящиеся тарелки с хашем, блюдо с зернышками граната, неизменная бутылка водки, разносолы, фрукты и, разумеется, бакинская зелень. Мы молоды, полны энергии и оптимизма. А добираться до места встречи далеко — наш районный центр на севере Абшерона. Но нас это не смущает. Так же, как дорога до места работы, каждый день по полтора-два часа в один конец. Зато как интересно работать! Ведь именно в то время, в семидесятые годы, при Гейдаре Алиеве в нашем городе дали ростки радиопромышленность и микроэлектроника, электротехническая и авиационная промышленность. Мы ощущали себя первооткрывателями. Если не сами, то по рассказам товарищей из конструкторского зала бывали в самых отдаленных точках тогда еще единой страны, участвовали в стартах космических кораблей...

Но для меня то время символизировало и первые серьезные шаги в журналистике. И первые публикации материалов с моей подписью появились, конечно же, в «Вышке». А потом была многотиражка, вступление в Союз журналистов тогда еще СССР и первая штатная должность в «Бакинском рабочем». Никогда не забуду полудетского самолюбования при виде напечатанных на первой полосе этой газеты строк Рефик Зека Хандана в моем переводе:

И имя мне — земля и небо,

Веселье, счастье бытия,

Где ни был я и кем бы не был,

Раз я живу, то это я!

Раз я живу, то я свершаю —

Нет дел, чтоб я свершить не мог —

Поскольку в доме я хозяин,

Поскольку в храме сам я Бог!

Самая большая бакинская диаспора здесь, в одном из крупнейших городов Израиля — Хайфе. Кстати, хайфская бухта, особенно по вечерам, очень напоминает бухту столицы Азербайджана. В Хайфе есть собственное отделение международного общества «Бакинец». И достаточно позвонить по телефону, земляки тут же откликнутся на любую просьбу, а то и предоставят кров. С выходом в Интернет «Вышка» сразу же приобрела не меньше (а то и больше) читателей в Израиле, чем «Эхо». Мы вас читаем, друзья!

Жизнь никогда не бывает простой и легкой. Читая о русских диаспорах в какой бы то ни было стране — США, Канаде, Германии, Австралии, — приходишь невольно к выводу, что все они родственны по духу. Почти всегда люди держатся старых традиций и привычных установок. Это неизбежно. Дело не в том, что все они живут плохо. Скорее, наоборот. Но редко кто считает, что раньше в стране исхода было плохо. Парадокс? Отнюдь! Ведь вспоминаешь, как правило, хорошее. И самое лучшее среди прочего — молодость. А уж родине своей кто может пожелать чего-то иного, кроме счастья и процветания! Вот и сейчас от имени всех земляков-бакинцев мне хочется пожелать любимой со студенческих мальчишеских лет газете «Вышка»: “Так держать, коллеги, вы идете верным курсом!”

Борис ЛИБКИНД.

Израиль.